Но
не про тех, и не тогда, и не только про них. А про один из эпизодов
битвы за Москву, в котором участвовали бойцы дивизии Панфилова, но в
отрыве от дивизионного командования, так что в литературе по истории
дивизии мне упоминание этих событий не встречалось. А в описаниях самих
событий, как правило, забывают об участии в них панфиловцев. За
недостатком времени не пытаюсь сейчас внести что-то существенно новое в
картину тех дней (надеюсь еще сделать это позже), и так вышло много
букв. Просто хочу напомнить про один из ключевых эпизодов битвы за
Москву, который имел место почти ровно 75 лет назад.
И к
злободневной теме киносценариев: всё описанное ниже - это, на мой
взгляд, более чем кинематографичные события, где для захватывающего,
берущего за душу сюжета даже не нужно ничего специально придумывать.
Надеюсь, когда-нибудь талантливые режиссеры до них доберутся.
Через
неделю после начала второй фазы «Тайфуна» немецкие войска, наступавшие
от Волоколамска, прорвали оборону на правом крыле 16-й армии
Рокоссовского, и 23 ноября немецкая 2-я танковая дивизия заняла
Солнечногорск. Прямой и удобный путь по Ленинградскому шоссе в тыл 16-й
армии и одновременно на Москву был открыт – сколько-нибудь значительных
наших сил на этом пути на тот момент не было – лишь у самой Москвы
стояли на оборонительных позициях бойцы дивизий народного ополчения.
Немцы не собирались упускать этот шанс, и задачей на 24 ноября 2-я
танковая дивизия имела достигнуть и занять деревню Дурыкино, таким
образом, пройдя треть оставшегося пути до Москвы.
Вообще тема
солнечногорского кризиса в значительной степени была закрыта с выходом в
2010 году замечательной книги В.И. Иванова «Солнечногорск: на последнем
рубеже». Он проделал огромную работу, собрав множество свидетельств
местных жителей и участников тех боев, некоторых из которых он разыскал и
выезжал с ними на места боевых действий. А кое-что написал и по личным
впечатлениям, так как в те дни был подростком и жил на окраине
Солнечногорска. Однако действия и роль некоторых частей остались
описанными слабо. Кроме того Иванов практически не использовал немецких
документов.
Прорыв немецкого танкового соединения не был
неожиданным для советского командования, хотя его темп недооценили, а
угрозу видели, прежде всего, Клину. Уже 22 ноября командование Западного
фронта стало стягивать к Клину части для нанесения контрудара. В тот же
день боевая группа Декера из 2-й танковой дивизии испытала на себе
атаку советских «тридцатьчетверок» у деревни Турицино к западу от
Солнечногорска, возможно и незапланированную – вероятно, это были танки
из состава танкового батальона 129-й тбр, который тоже выдвигался под
Клин для участия в контрударе. Атаку удалось отбить. По немецким данным
было подбито пять Т-34. Один из этих танков был подожжен попаданием
снаряда 37-мм противотанковой пушки в пулеметную амбразуру с расстояния
10 метров. Горящий танк, прежде чем остановиться окончательно, успел
раздавить эту пушку и таранить легкий Pz.II.
Т-34,
подбитый в д. Турицино. Если он действительно принадлежал 129-й тбр, то
его экипаж мог начинать войну еще под Львовом и Бродами в составе 12-й
танковой дивизии.
Но эти меры уже запоздали. Еще 22 ноября
танки 2-й танковой дивизии провели пробную атаку на Солнечногорск, но
тогда с ними вступили в бой подошедший бронепоезд №53 и подразделение
ВНОС, так что наобум немцы в город не полезли. Полноценная атака на
город состоялась на следующий день. К тому времени в городе занимали
позиции батареи 289-го противотанкового артполка. Танковая атака застала
их врасплох. Штаб полка оказался прямо на пути наступающих и успел
бежать в Пешки, бросив батареи (судя по описанию в мемуарах командира
начальника артиллерии 16-й армии Казакова, имела место сцена, близкая к
начальному эпизоду из фильма «Свои»). Орудия батарей были частично
брошены артиллеристами на позициях, а частично расчеты попытались
вывезти их из Солнечногорска, но были расстреляны танками на шоссе.
Сопротивление оказали две 85-мм зенитных пушки, расчеты которых не
дрогнули и вроде бы успели подбить два танка и один бронетранспортер,
пока подоспевшая пехота не перестреляла их прямо у орудий. С ними же
принял смерть и местный житель, который в ходе боя заменил погибшего
подносчика снарядов. Ровно по мотивам подобных эпизодов противостояния
одиноких зенитчиков и немецких танков, которые, увы, в Подмосковье имели
место неоднократно, после войны был снят фильм «У твоего порога».
85-мм зенитные пушки на прямой наводке по наземным целям. Снимок танкиста из 2-й танковой дивизии. Конец ноября 1941.
Чтобы
исправить положение, советское командование срочно стягивало под
Солнечногорск все немногочисленные резервы. 23 ноября в районе
Солнечногорска действовали танковый батальон 129-й танковой бригады и
139-й отдельный танковый батальон, который вечером предыдущего дня
забрали из 146-й танковой бригады из района Истры для контрудара под
Клином. 139-й отб провел атаку под Обуховом, но успеха не имел. Стоит
упомянуть, что 146-я танковая бригада первой получила на вооружение
недавно доставленные конвоем PQ-1 английские танки и только что прибыла
на фронт, войдя в соприкосновение с противником 21 ноября на Истринском
направлении. 139-й отб имел на вооружении «Валентайны», и для немецкой
2-й танковой дивизии появление английских танков на Восточном фронте
стало новостью дня 23 ноября. Счетчик одного из танков выпуска сентября
1941 года показывал лишь 40 км. По немецким данным в том бою были
подбиты 8 тяжелых и 1 легкий танк (т.е. 8 «Валентайнов» и 1 Т-60,
учитывая состав батальона).
«Валентайн» из 139-го отдельного танкового батальона, подбитый под д. Обухово
Кавгруппу
Доватора, включая панфиловцев, срочно направили ближе к Солнечногорску,
в район южнее города. Из фронтового резерва в село Пешки, расположенное
в 9 км от Солнечногорска в сторону Москвы, был направлен 126-й
отдельный танковый батальон. Подробности дальнейших действий 1077 сп
описал в мемуарах бывший политрук 1-го батальона В. Малкин, которого
широко цитирует Иванов. Вечером полк 23 ноября снялся с только что
занятых позиций и выступил в трудный марш по обледенелым разбитым
дорогам, - длинным кружным путем через Истринское водохранилище и
деревню Пятница, чтобы избежать неожиданных встреч с противником на
марше. Для солдат полка это была уже вторая бессонная ночь.
Утром
24 ноября полк вышел в назначенный район перед деревней Пешки и получил
задачу прикрывать фланг 53-й кавалерийской дивизии, готовившейся к
атаке на Солнечногорск вдоль железной дороги вместе с другими дивизиями
кавгруппы Доватора (все они к тому времени были уже весьма
малочисленными). Роты полка заняли оборону перед Пешками по обе стороны
Ленинградского шоссе - от железной дороги через деревню Савельево и
шоссе до высоты за деревней Карпово, где утром уже побывала немецкая
разведка. Пушки поставили на наиболее танкоопасном направлении – у
шоссе. Днем немцы отражали атаки кавалеристов, но в немецких документах
больше внимания уделяется противодействию атакующим танкам по обе
стороны шоссе – очевидно, днем был задействован 126-й отб. Столкнувшись с
его «сверхтяжелыми» КВ-1, немцы срочно запросили 88-мм зенитки. По ту
сторону железной дороги вместе с кавалеристами продолжали атаки
«Валентайны» 139-го отб - увы, без большого успеха.
Ближе к
вечеру фронт обороны 1077 сп сократили до наиболее угрожаемого участка –
теперь почти все бойцы двух батальонов обороняли только открытую
безлесную местность от железной дороги через Савельево до шоссе. Между
деревней и шоссе занял позиции 1-й батальон. Шоссе заминировали.
Непосредственно у шоссе занимала оборону 1-я рота М. Митько с двумя
противотанковых ружьями при поддержке трех орудий полковой батареи и
двух легких танков из 126-го отб, расположившихся на окраине Пешек.
Вечером
2-я танковая дивизия начала атаку вдоль шоссе. На самом шоссе
подорвался мотоциклист-разведчик, немецкие саперы под огнем орудий
полковой батареи и пулеметов не смогли разминировать дорогу, и танки
съехали в шоссе в поле. Первой вступила в бой группа из четырех
истребителей танков из 1-й роты. По рассказу выжившего истребителя
сержант П. Киреев связкой гранат сбил гусеницу одному танку и бутылкой
поджег его, но сам был расстрелян сопровождавшими танк пехотинцами. В
это же время, прямо в ходе боя группа полковых саперов боя спешно
выдвинулась перед боевым порядком роты на обозначившийся путь
наступления танков и выставила мины, но уйти саперы уже не успели, и
большая их часть там же и полегла. На минах подорвался один танк и
несколько солдат.
Как пишет В. Малкин, «наиболее сильный удар
пришелся по 1-й стрелковой роте лейтенанта М.М. Митько. Здесь атаковала
пехота, усиленная танками. Вот эти-то танки … прорвались к окопам
истекающей кровью роты и смяли ее. Немецкие солдаты ходили и добивали в
окопах раненых бойцов. Рота перестала существовать. Уцелели немногие,
оказавшиеся в тот момент в тыловой ячейке роты».
Полковую
батарею по огородам и дворам обошли автоматчики, но под прикрытием двух
танков она успела отступить. Немцы ворвались в Пешки и ближе к ночи
полностью заняли деревню, выйдя к пересекавшему ручей оврагу за ней.
Мост через ручей на дне оврага был разрушен. Наша танковая атака на
Пешки поздним вечером была отбита.
Между тем вечером в Пешках
расположил временный командный пункт командующий 16-й армией
Рокоссовский, который только что под обстрелом выехал из-под Клина. «Вбежал
наш офицер связи. Он доложил, что немецкие танки вошли в деревню по
шоссе, автоматчики двигаются по сторонам, обстреливая дома. В такую
переделку мы еще не попадали. Первая мысль: «Где же войска,
перекрывавшие шоссе?..» Вторая: «Где наши машины, целы ли?..» (Мы их
оставили на южной окраине.) Вышли из избы. Стали осматриваться. В
деревне то впереди нас, то в стороне рвались снаряды. Некоторые
проносились со свистом и мягко шлепались о землю или ударяли в
постройки, в заборы, но не разрывались. По-видимому, это были болванки,
которыми стреляли немецкие танки. Ночь озарялась вспышками разрывов
мин и массой светящихся разноцветными огнями трассирующих пуль.
Подумалось: «Какая эффектная картина!..» Но тут же сознание опасности
поглотило все. У дома все еще стоял танк. Командир предложил мне
сесть в него. Я приказал ему немедленно отправиться в танке на розыски
своей части, прикрыть шоссе и не пропустить врага дальше железной
дороги, пересекавшей Ленинградское шоссе в 6—8 километрах южнее Пешек. Сами
же мы — а собралось нас человек двенадцать,— разомкнувшись настолько,
чтобы видеть друг друга, стали пробираться к оврагу в конце деревушки.
Невдалеке промчался на большой скорости Т-34. Под сильным обстрелом
неприятеля он скрылся из глаз. Осторожно приблизились к шоссе и вскоре нашли свои машины. Наши товарищи — водители не бросили нас в беде.» Задача на 25 ноября 2-й танковой дивизии повторяла задачу предыдущего дня – продвинуться по Ленинградскому шоссе до Дурыкина.
Солдаты 2-й танковой дивизии у поврежденного немецкого легкого пехотного орудия, вероятно, в Пешках.
Солдаты 2-й танковой дивизии у брошенной советской 85-мм зенитной пушки, вероятно, в Пешках или Есипове.
Вместо
раненого в бою 24 ноября Шехтмана в командование 1077 сп вступил
военком полка Краснов. К утру 25 ноября панфиловцы везде отошли за
овраг, по которому течет ручей Задеринога. В Есипово тем временем
подтягивались наши резервы. Помимо артиллерии отступивших туда батарей
289-го противотанкового артполка в деревню из резерва фронта прибыл
138-й отдельный танковый батальон, имевший на вооружении английские
«Матильды», «Валентайны» и советские Т-60 (этот батальон был выведен из
146-й тбр в резерв еще при ее отправке на фронт). Также для борьбы с
танками из войск ПВО Московской зоны обороны передали 19-ю и 20-ю
батареи 864-го зенитно-артиллерийского полка. В течение 25 ноября
наши части неоднократно пытались атаковать Пешки и Савельево. Не видя
возможности пройти через овраг по шоссе, немецкие танки направились
вдоль оврага на восток, по дороге в Терехово на Овсянниково и Шелепаново
и дальше на восток. В этот день наших бойцов поддерживала и авиация.
Немецкие зенитчики отчитались об одном сбитом штурмовике (ошибочно
опознанном как "Ди-6").
Немецкие танки идут черед деревню Терехово в обход нашей обороны в Красной Горке и Есипове.
26
ноября 1-й батальон 1077 сп вместе с 50-й кд снова пытался атаковать
Пешки. В эту атаку бойцов вел заменивший раненого комбата Х. Елокова его
заместитель, младший политрук А. Гладков. В низине перед деревней
батальон был надолго прижат пулеметным огнем из церкви. Артиллеристы
безуспешно пытались подавить пулемет огнем из Красной Горки. Решила дело
авиация – по сигналу ракетой с земли несколько самолетов нанесли удар
по переднему краю немцев. Одна из бомб обрушила купол церкви, и
пулеметчик замолчал. После этого панфиловцам удалось ворваться в деревню
и захватить южную часть Пешек, но удерживать ее вышло недолго. В этом
бою А. Гладков был убит.
Современный
вид на Пешки со стороны бывшей Красной Горки. По этой низине, местами
переходящей в овраг, 24 ноября выбирался из Пешек Рокоссовский, 25
ноября немецкие танки уходили по дороге за ней направо в Терехово
(обозначена заборами), а 26 ноября через нее наступал 1-й батальон
панфиловцев во главе с А. Гладковым. В правом углу видна церковь у
кладбища, скорее всего, построенная на месте той, из которой вел огонь
по панфиловцам немецкий пулеметчик.
Тем временем, 26 ноября
на Ленинградское шоссе была переброшена и заняла позиции на линии
Поварово-Ложки-Майдарово, позади Есипова, уже охваченного и частично
занятого немцами, 7-я гвардейская дивизия. Это была уже заметная сила, и
серьезный аргумент. Дивизия вела бои последующие три дня, 27-29 ноября
медленно пятясь от Есипова до Дурыкина, контратакуя и сдерживая врага.
Возможность перевезти и развернуть ее дали стойкость и упорство
кавалеристов Доватора, полка Шехтмана и прочих мелких частей и
подразделений, стянутых к Пешкам. Их героические действия не только
задержали немецкий танковый кулак, но и заставили командование
противника изменить планы – передовые части 2-й танковой дивизии,
отказавшись от прорыва к Москве по шоссе, направились от Пешек на
восток, в обход обороны частей Рокоссовского на шоссе и были
окончательно остановлены в районе Красной Поляны, откуда спустя
несколько дней покатились обратно на запад.
"Матильда" из 138-го отб и Т-60 из 138-го или 126-го отб, подбитые в деревне Есипово.
К
28 ноября бойцы 1077 сп и 50 кд все еще держались между Ленинградским
шоссе и железной дорогой в районе Парфеново-Жуково-окраина Есипово –
четвертый день - хотя и справа, и слева от них уже далеко продвинулись
немцы. Наконец, поступил приказ на отступление, и панфиловцы извилистым
путем по еще не занятой немцами территории – через Жуково, Березки,
Поварово, перейдя железную дорогу, а после опять вернувшись на
Ленинградское шоссе – направились на соединение со своей дивизией под
Алабушевом. Двигались под обстрелом и ударами авиации, местами вступая в
бой. На этом пути лишилась последних бойцов полка и перестала
существовать как единица саперная рота полка. По итогам боев под
Пешками и Есиповом панфиловцы потеряли не менее половины из тех трех
сотен человек, которые 23 ноября составляли 1077 полк без 3-го
батальона.
Между Пешками и Парфеновом (в тылу обороны 2-го
батальона 1077 сп 25-28 ноября 1941 года) я в детстве проводил каждое
лето, местами находил в лесу окопы и воронки, но много лет кроме
краткого и не вполне точного описания в прочитанных в старших классах
воспоминаниях Рокоссовского ничего не знал об этих событиях. Спасибо В.И. Иванову за его книгу.
Рубеж обороны 1077-го сп 23.11 и марш в ночь на 24.11
Позиции 1077-го сп 24-28.11 и маршрут возвращения в дивизию 28-29.11
